Ирландский арфист

Турла Кэролан (1670-1738) стал самым знаменитым арфистом в Ирландии. Его музыка поражает разнообразием стилей: от древних кельтских мелодий с модуляциями до маньеризма, от танцевальной музыки эпохи раннего модернизма до неоклассических мелодий, написанных под влиянием итальянского барокко. Между тем, когда он писал слова на некоторые из своих мелодий, нам запомнились лишь немногие его произведения, поскольку в сочинении музыки он преуспел гораздо больше, чем в поэзии.

 

О' Кэролан (Turlough O’Carolan) писал музыку для ирландской арфы уже в то время, когда популярность этого инструмента начинала идти на спад. Долгий, не затухающий звук металлических струн этого инструмента совсем не похож на тот, который можно услышать у арфы с нейлоновыми струнами или струнами из сухожилий. Вероятно, скудные гармонии, которые он использовал, являются результатом звучания этого инструмента. Сегодня музыка Кэролана очень популярна и исполняется музыкантами как в Ирландии, так и в других странах на различных инструментах.

 

 

 

 

В 80-х годах XVII века зловещий ветер, приносящий болезнь, дул на запад, с той стороны Ирландского моря, из Англии, распространяя вирус, который давно знали как бич цивилизации. В Ирландии некоторым удавалось избежать её жала в то время, как многие умирали ужасной смертью. Кто-то был обезображен, а кто-то становился инвалидом на всю жизнь. 

 

Торла Кэролан, будущий арфист и друг всех богатых и знатных в Ирландии, каковым он стал в первой четверти следующего столетия, был сыном кузнеца, живущего в поместье семьи Макдермотт Ро в Альдерфорде, в графстве Роскоммон. Когда оспа настигла его, он был подростком. Болезнь протекала очень тяжело: высокая температура, бред, оцепенение, язвы по всему телу, которые оставляли после себя безобразные раны… 

 

Когда оспа отступила, и жар спал, Торла столкнулся со страшной правдой - он полностью ослеп. Однако, он стал лишь очередной жертвой этой эпидемии, казавшейся бесконечной. Он был теперь одним из многих, ослепших от оспы, но оставшихся в живых. 

 

Теперь, когда этот молодой ирландский работник ослеп, он мог найти утешение лишь в том, что оспа не делала различий между больными по происхождению и богатству. Несколько лет спустя, 28 декабря 1694 года, их королева, Мария II Английская, умерла в Лондоне от той же болезни. Ей было всего тридцать два.

 

Когда Кэролан наконец поднялся с постели, мир, должно быть. виделся ему таким же унылым и мрачным, как и его потухшие глаза. Больше не мог он свободно бродить по близлежащим горам Аригна. Не мог он глядеть на чудесное Лох Мила, лежащее у подножья горы Килронан или видеть далёкие холмы Слайго, обращённые на северо-запад к Атлантическому Океану. Шибек и Шимор, с их легендарными историями о древних битвах и героических смертях, которые так ясно можно разглядеть на границе Роскоммона и Лейтрима - всё это подвергало его погасшие глаза танталовым мукам. 

 

О работе в поле теперь не могло быть и речи. Ведь как может слепой обрабатывать землю, построить каменный дом или забор или правильно ухаживать за скотом? Не мог он работать и в кузнице вместе с отцом и продолжать изучать кузнечное ремесло, которое имело такое большое значение в XVII веке. 

 

Торла и так не ждал многого от жизни, которая была ему уготована - даже до болезни. В жизни ему было суждено много работать на земле и стучать молотом в кузнице в угоду семейству Макдермотт Ро и их владениям. Он ждал от жизни не намного большего, чем его отец-работяга: иметь соломенную крышу над головой, достаточно еды, чтобы живот не прилипал к спине, и женщину рядом с собой. Теперь, когда он ослеп, даже такое убогое существование находилось под угрозой.

 

Но будущее Кэролана приняло неожиданный оборот, и это горестное событие - потеря зрения - определило ремесло, которое он избрал, и славу, которой в конечном итоге он достиг. Очевидно, что если бы Торла Кэролан, рождённый в ничем не примечательной ирландскоговорящей католической семье, происходившей с востока страны, из графства Мит, не потерял бы зрение, никто бы сейчас уже не помнил ни его, ни его музыки. 

 

В эпоху, когда он жил, Ирландией правило могущественное и честолюбивое протестантское большинство. У тех, кто не был представителем их класса, да в придачу ещё и католиком, не было практически никакой возможности получить настоящее музыкальное образование. Безземельный фермер или полевой работник могли играть на скрипке или флейте по вечерам, но вряд ли - даже надеяться на то, что их музыка будет звучать для высокородного лорда или леди в гостиных их поместий. Ту крестьянскую музыку, которую они играли (если она вообще запоминалась), слышали такие же, как они сами, и она становилась частью фольклорной устной традиции, подобно тому, как узкий ручеёк вливается в более широкую реку, где его воды навсегда остаются безымянными в слиянии потоков.

 

В первые дни и недели после потери зрения, когда О' Кэролан учился преодолевать свою беспомощность, он и представить себе не мог, что станет желанным гостем и другом тому самому дворянству, которое угнетало его класс. Пытаясь представить свою взрослую жизнь, он не питал особых иллюзий в плане продвижения вверх по социальной лестнице. Быть представленным самым высокопоставленным лицам в стране и обласканным ими, в том числе протестантскому священнику Дж. Свифту и доктору Патрику Делэйни, стать другом и поверенным знатных гэльских семей, таких как О' Роурк или О' Коннор Дон и им подобных - всё это его юное воображение не могло нарисовать даже в самом кошмарном бреду. Об этом деревенский парень низкого происхождения не смел даже мечтать. 

 

Единственная зацепка, которая дала ему надежду на будущее, возникла в его воображении из историй о великих арфистах. Из тех некоторые тоже были слепы. В древней Ирландии их служба традиционно была очень престижна. Эти мужчины (и всегда только мужчины) сидели рядом с самым почётным местом, рядом с главой клана. 

 

В эти первые недели в темноте он мог только догадываться, что арфа, древний "кларсах", была единственной дверью, которую открывало ему будущее. И Кэролан действительно научился играть на арфе и обнаружил в себе способность сочинять мелодии. И именно этот талант принёс ему социальное признание и славу одного из самых значительных ирландских музыкантов своего времени. 

 

Торла О' Кэролан провёл почти 50 лет, сочиняя музыку и зарабатывая на жизнь покровительством землевладельцев. Он стал единственным ирландским арфистом и композитором, который оставил после себя значительное музыкальное наследие, и благодаря этому его имя сохранилось для потомков.

 

Перевод Анны Фоминой,

"Пётр и Патрик"