"Если хочешь помочь этим людям, убери своих бандитов"

С. ПАРХОМЕНКО: 21 час и 5 минут в Москве, это программа «Суть событий». Я Сергей Пархоменко. Номер для смс-сообщений - +7-985-970-45-45. Как видите, тут ничего не изменилось. Чуть не сказал «на сайте тоже не изменилось». О, нет, не сайте изменилось много всякого, просто-таки новый сайт с сегодняшнего дня у радио «Эхо Москвы», такой подарок радио само себе сделало в связи с очередным своим днем рождения. Но адрес тот же – www.echo.msk.ru. Заходите, смотрите, там много всякого прекрасного. Там по-прежнему есть возможность слушать собственно радио на сайте, если хотите, там можно смотреть трансляцию из студии прямого эфира, там можно играть в кардиограмму прямого эфира – в общем, все там можно делать. Все, что там было, там есть и теперь. Если вам что-то кажется, что куда-то пропало, исчезло, отменили, зарубили, погубили – неправда, все есть по-прежнему, просто надо найти. Ну, пару дней будете испытывать некоторые неудобства в связи с тем, что все на каком-нибудь новом месте.

Например, вот мне сегодня писал один мой знакомый, что не может найти, где теперь задавать вопрос к программе. А можно его задавать, там внизу есть теперь такая, собственно, сетка вещания, и двигаясь по ней вправо-влево, можно найти нужную вам передачу и к ней задать вопрос, как и прежде, все совершенно в полном порядке. Вот. В общем, короче говоря, все там есть по-прежнему, и все комментарии есть по-прежнему, все есть. Но появилось еще много всякого дополнительного. На мой взгляд, сайт как-то вполне радикально улучшился, и нет никаких сомнений, что только пойдет теперь на пользу. 

Ну вот, давайте, собственно, начнем программу. Собственно, на наших глазах разворачивается история, точнее завершается история с гуманитарным этим самым караваном, и постепенно становится понятно, зачем он нужен. Вообще вопросов было много вот притом, как мы постепенно разглядывали эту большую вещь, которая ехала из России на Украину, и как-то все больше и больше было непонятно, прежде всего, зачем так много таких больших грузовиков при таком, в общем, незначительном грузе. Вопрос не в том, что они там какие-то полупустые или пустые на две трети. Тут все, наконец, вспомнили школьный курс, что бывает удельный вес, что килограмм ваты и килограмм гвоздей – и то, и другое килограмм, но объем они занимают совсем разный. И все сразу стали высчитывать, а вот сколько, 20 тонн, там, сахара, сколько это занимает кубометров и какую часть этой огромной фуры это должно занимать. Ну, вообще, как ни считай, понятно, что правильнее было везти это все на Газелях, грузу там не так много, и можно было не гонять такие большие грузовики с такими огромными прицепами. Но, конечно, на Газелях это бы не выглядело так впечатляюще. 

И вообще, постепенно становится понятно, и сегодня это стало окончательно ясно, когда с утра было объявлено торжественно российским МИДом, что этот самый караван поедет без спросу, что он не будет дожидаться никаких сопровождающих из Красного креста, что он не будет заканчивать оформление документов, не будет заканчивать оформление досмотра, а просто поедет и все. Ну, как-то стало окончательно понятно, что, в общем, задача этого каравана провокационная. Это такая штука для провокаций, которая едет, длинная такая, она состоит из трехсот грузовиков, и она нужна для того, чтобы вокруг нее был скандал. Чем больше скандал, тем лучше. 

Вот сейчас караван едет, и вся надежда заключается в том, что все-таки кому-нибудь удастся повредить несколько грузовиков, что туда добегут какие-нибудь люди из этих самых сепаратистов и там немножечко постреляют. Совершенно очевидно, что украинская армия стрелять по каравану не будет, ей это ни за чем не нужно. А провокация нужна. Поэтому я думаю, что мы к завтрашнему утру, утру завтра с вами обнаружим, что все-таки там какая-то заваруха была, и сколько-то грузовиков повредили – и вот, значит, злая украинская хунта погубила часть нашего гуманитарного груза.

Смысл в этом. Смысл в том, чтобы он там ездил, привлекал, так сказать, к себе внимание, возбуждал вокруг себя разговоры, возбуждал вокруг себя скандал, потому что это очень важно понимать, что с российским руководством вот во всей этой российско-украинской длинной эпопее случилась очень неприятная вещь – утрата инициативы. 

И это очень видно, что, в общем, события развивались по какой-никакой логике. Вся история с Крымом, потом вот этот вот постепенный такой подъем давления, заявка на Новороссию, объявление, что Новороссия – это вообще пол-Украины. И в этом во всем есть некоторая геополитическая логика, потому что, вот, нам надо протянуть такой большой коридор от России аж до Приднестровья, соединить это все вместе, отрезать Украину от Черного моря, вот это все, все как-то так понятно, последовательно. 

А потом вдруг все это начало разваливаться. И очень не вовремя история с этим малазийским Боингом случилась. И оказалось, что совершенно все эти бандюганы, которых навербовали в России и нагнали туда на украинскую территорию, не могут в достаточной мере мобилизовать вокруг себя местное население. Сколько там ни работало провокаторов, сколько они ни уговаривали, сколько они ни запугивали, сколько они там ни поднимали истерию – не получается, они не пользуются поддержкой местного населения в должной мере. 

Понятно, что там кто-то есть, кто, особенно в начале всех событий, испугавшись и решив, что, ну, вот пришла новая власть, надо скорей-скорей ей как-то начать демонстративно подчиняться, какое-то количество людей все-таки пошло туда. Потом начался отток, потом оттуда местное население благополучно побежало, собственно, остались одни наемники. И логика ушла из этого из всего. 

И мы видим несколько таких ложных замахов, которые Путин вынужден был сделать. Помните, была такая история, когда в какой-то момент вдруг распространились сообщения, что вот, там, все телеканалы завтра в 8 часов вечера должны быть готовы прервать все свои передачи, потому что будет какое-то суперважное заявление Путина. Не произошло. 

Потом был постепенный подъем давления в паровом котле со всей этой поездкой в Ялту депутатов. Вот сейчас мы привезем всех депутатов, мы там устроим, произнесем насыщенную речь. Песков очень старался, произносил всякие слова. Ждите-ждите, сейчас все будет. Ой, что там будет! Ой, что мы сейчас скажем! Ой, вы все скажете: вау! Ничего не произошло, какое-то странное блеяние. И, в общем, даже, в результате, было решено, что не надо этого транслировать, и не было, по существу, ни одного звукового фрагмента. Ну, в общем, все это выглядело очень-очень странно. Опять ложный замах получился. 

И вообще многовато ложных замахов. Потом вот этот вот такой кикс случился с продовольственными санкциями, которые правительство наложило само на свою же Российскую Федерацию, и с вот этим постепенным отползанием, постепенным выходом и выводом из-под санкций все большего и большего количества товаров, потому что идиотизм этого решения, он становится совершенно понятен. Но об этом мы чуть подробнее попозже поговорим сегодня. 

Ну, в общем, непонятно им, что делать дальше. Непонятно. Потому что можно сколько угодно говорить, там, о военных успехах, о каких-то победах, но достаточно посмотреть на карту. Знаете, с картой не забалуешь. И хорошо посмотреть на карту после некоторого перерыва. Не вчерашнюю карту и сегодняшнюю сравнивать, а взять карту, там, двухнедельной давности, карту этих самых военных действий и территорий Приднестровской и, прости господи, Луганской народной республик. Посмотрите, как это выглядело две недели назад и как это выглядит сейчас, просто сравните. Ну, и, в общем, все становится понятно. 

Становится понятно, что постепенно сводят это все на нет. И вот уже там нет этих ярких фигур, уже благополучно эвакуировали оттуда и попрятали всех бородаев и стрелковых, и никакого следа от них нет, и какие-то бредовые разговоры про то, что вот сейчас вот они займутся организацией новой объединенной армии. Чего объединенной армии? Пока они придут из отпуска… 

Вы же понимаете, да, сейчас у нас формально, по официальной версии, у нас сейчас Стрелков находится в отпуске, он сейчас где-то лежит на пляже, греет косточки. Или, я не знаю, там, что предполагается, как он? В Рим поехал ходить по картинным галереям? Или, может быть, он сейчас сидит в Лондоне в библиотеке Британского музея, на том самом месте, где сидел Ленин, как известно, с чужим, ворованным читательским билетом, сидит и там что-то такое читает про Розеттский камень. Так что ли он отпуск проводит? Что это за разговоры, про отпуск, в который он отправился. Нету, спрятали. 

Ну, вот некоторое количество моих коллег считает, что как-то давно закопали его где-то в придорожной канаве. Может, и не закопали, но, в любом случае, вся эта история благополучно с ним там кончилась. 

И, ну, вот приходится придумывать какие-то специальные такие дразнилки. Вот такую вот выпустили игрушку, караван из трехсот грузовиков, который едет, собирает на себя внимание, собирает на себя журналистов, собирает на себя разговоры, в надежде, что с ним случатся какие-нибудь неприятности: кто-нибудь куда-нибудь выстрелит, что-нибудь кто-нибудь куда-нибудь не пропустит, завернет, отобьет, украдет – вот что-нибудь такое произойдет. Не происходит. В общем, мы видим, что с караваном с этим тоска и тухлятина какая-то. Ну, везет он какую-то соль, какой-то сахар и какую-то тушенку. Ну, везет. Ну, может, и довезет. В конце концов, это ситуацию не изменит. 

Сказать, что эта гуманитарная помощь там как-то безумно нужна, что люди там умирают с голоду или, я не знаю, с холоду, им нужны эти одеяла, тоже, в общем, нельзя. Никакой такой вот в этом смысле катастрофы. Там катастрофа в другом, там катастрофа в том, что люди живут в зоне военных действий, а военные действия организовали несколько бандитских группировок, которые там работают, причем они работают среди мирных кварталов, выкурить их оттуда никак не могут. 

Ну, собственно, если ты хочешь помочь этим людям, которые там живут, ну, убери бандитов своих. Просто это же делается одним телефонным звонком. Позвони бандитам и скажи: бандиты, уходите оттуда, мы больше вас видеть там не хотим. И спустя несколько дней либо они уйдут сами, либо украинская армия их оттуда выгонит, когда они останутся без поддержки. Вот и все. Все остальное – лицемерие. 

Ну, вот придумали такое лицемерие, длинное-длинное лицемерие размером в 300 грузовиков, вот оно едет, сегодня куда-нибудь доедет. Если очень повезет Путину с командой, то по дороге случатся какие-нибудь неприятности. Может быть, там что-нибудь случится, какая-нибудь перестрелка или что-нибудь такое. Они бы этого очень хотели. Я думаю, что сейчас, собственно, они как-то судорожно заняты организацией этих неприятностей. Получится, не получится – не знаю. Может быть, и получится. Посмотрим, к утру будет понятно. 

Ну, раз я заговорил про это, давайте я все-таки поговорю еще про самолет, потому что действительно очень много, и вот среди тех вопросов, которые на сайте собираются, и люди мне присылают иногда в Фейсбук перед этой программой. Что вот, дескать, все замолчали про самолет – куда все делось? Столько было разговоров про этот малазийский Боинг, и вот как-то почему?

А тем временем, некоторое количество обормотов с большим удовольствием постят одни и те же сообщения. Я посмотрел, они бесконечно повторяют друг друга, это, в сущности, одна и та же информация, бесконечно размноженная, про то, что вот эксперты ОБСЕ доказали, что самолет сбит каким-то истребителем, сбит из другого самолета, что вот будто бы там какой-то МиГ чего-то, МиГ-25 или какой-то, не помню, какой еще, летел рядом и вот он сбил, нашли следы от пулемета и так далее. Эксперты ОБСЕ доказали, эксперты ОБСЕ доказали... И бесконечно ссылаются друга на друга. 

Чаще всего ссылаются на одну малазийскую газету, которая это опубликовала. И я даже нашел своего давнего коллегу и друга, который там живет, вот в тех юго-восточно-азиатских краях, переезжает там с места на место. Сейчас я вам найду даже название этой прекрасной газеты. Вот, да, нашел. Да, я позвонил ему и спрашиваю: а что это за газета-то? Называется она New Straits Times. Малазийская газета, довольно большая, и, в общем, считается, что приличная. Но лето, ничего не происходит, источников, конечно, у них никаких нет, информации у них по этому поводу своей никакой нет. Но вот они начали ползать по интернету и что-то такое собирать. И насобирали. 

В общем, все эти сообщения о том, что вот доказано, что этот малазийский Боинг сбит из какого-то таинственного истребителя, они все происходят из двух мест: вот из этой малазийской газеты New Straits Times и из канадского сайта, который называется Global Research. Это, надо сказать, удивительная совершенно штуковина, я туда заглянул. У нас тоже есть некоторое количество таких сайтов. Там собирается вся конспирология на свете. Ну, понятно, что сейчас там самая главная статья на этом сайте – это статья про то, что лихорадка Эбола была изобретена в ЦРУ и вот, значит, рассеивается по всему миру, для того чтобы обеспечить американское господство. Вот сейчас они этим заняты. А также они, конечно, очень заняты историей с самолетом. Я думаю, что, конечно, занимаются этим и наши спецслужбы, которые благополучно раскладывают – интернет к этому располагает вообще – раскладывают эту информацию по разным укромным уголкам. 

Но на самом деле концы там найти очень легко. Значит, вся эта история происходит из одного интервью, и вы тоже можете его легко найти. Есть такой человек, он называется Майкл Бочуркив – это канадец украинского происхождения, как понятно из его фамилии, и очень удачно его нашли, потому что он с украинским языком, и если уж искать кого-то, кого отправлять на Украину, то вот такого человека, которому легко будет объясниться. Он журналист и литератор и некоторое время тому назад стал сотрудничать с вот этими экспертными группами ОБСЕ. 

Он действительно был в самой первой группе, которой удалось таки наконец попасть на место крушения самолета. Вы помните, что на протяжении первых нескольких дней попасть туда не могли, и каждое утро мы с вами просыпались, и в новостях нам говорили: сегодня опять ничего не получилось, опять группа экспертов ОБСЕ не смогла добраться до этого места и не смогла осмотреть обломки, тела и все остальное. И было совершенно понятно, что вот эти бандюганы, которые контролируют эту территорию, они никого туда не пускают. И, собственно, съемки были только их. Ну, там, они пропускали туда некоторых таких дорогих их сердцу корреспондентов, вроде Life News. 

И были, вы помните, эти ужасные съемки, когда они там позировали с какими-то плюшевыми игрушками, которые они нашли среди этих обломков. И были кошмарные интервью о том, что, ну, да, мы вот эти все трупы стаскиваем в одно место, потому что их едят собаки, лисы и какие-то еще барсуки прибегают. Вот. И все это тухнет на жарком солнце. Ну, да, мы все это собираем, передвигаем. 

В общем, что там происходило на протяжении этих нескольких дней, пока никого туда эти бандиты не пускали, и пока они владели этой территорией, и как они там передвигали, и переставляли, и таскали с места на место эти обломки и эти тела, и что они там с ними делали, и чем они в них ковырялись, и что они от них отламывали. Потом они же нашли эти самые ящики. Вы помните, что была утечка переговоров, когда они друг другу объясняют, что обязательно нужно эти бортовые самописцы отыскать, и обязательно они должны быть в наших руках, и мы их будем передавать, кому хотим передать, и так далее. 

Это все продолжалось несколько дней. И, наконец, туда попала эта группа экспертов, в которой был этот Майкл Бочуркив. И по возвращении оттуда он дал интервью канадскому телевидению. Есть такая, ну, главная канадская вещательная компания CBC, есть это интервью, его легко найти. Оно есть и в Ютьюбе, и в миллионе мест. Он там сидит на лавочке в каком-то парке, уже, собственно, вернувшись обратно, и корреспондент его расспрашивает. И он там говорит такие вещи. Он говорит, что, понимаете, мы же эксперты не по этому, мы эксперты не по повреждениям, мы эксперты по опознанию тел, и мы в этом хорошо понимаем. Что касается повреждений, то мы не умеем в этом разбираться, мы не понимаем этого. Вот, там, все у меня спрашивают, - говорит он, - есть ли там обломки ракеты. Я не знаю, - говорит, - я не видел там обломков ракеты, я ничего в этом не понимаю. Он даже там говорит такую фразу, что наши глаза для этого не предназначены. Вот в дословном переводе это звучит так. И когда, - говорит он, - у меня спрашивают, чем это было сбито, то я отвечаю, что черт его знает, чем это было сбито. Там какие-то дырки. Бог знает, от чего эти дырки. Может, это от пулемета дырки; может, это от ракеты дырки; может, это от пистолета дырки. Это от чего-то дырки. Я не знаю, как это произошло, это не моя работа, я в этом не разбираюсь, - говорит он. 

И вот эта его фраза «может, это от пулемета дырки», она, собственно, и есть то главное доказательство, которое сегодня в невероятном количестве экземпляров размножено самыми разными людьми. Ну, вот последний раз, там, какой-то, по-моему, Делягин, что ли, это остервенело постит в Фейсбуке снова и снова, эти сообщения, которые на самом деле все исходят из этого интервью этого Майкла Бочуркива. Ничего больше там нет. 

Поэтому давайте мы прекратим на этом топтаться. Это вот я обращаюсь ко всем тем, кто бесконечно пишет и вот сейчас продолжает мне писать на +7-985-970-45-45, продолжает мне присылать смски о том, что, почему же вы ничего не говорите про крушение Боинга. А потому что нечего сейчас про него больше говорить. Все, что было об этом известно, все это было сказано в тот момент, когда это произошло. 

Дальше произошла, ну, для расследования совершенно трагическая ситуация, потому что место падения обломков на протяжении нескольких дней было под контролем людей, которые явно во всей этой истории заинтересованы, которые являются, назовем это так, одной из подозреваемых сторон. Не будем сейчас ничего заново утверждать, просто скажем, что среди прочих подозреваемых есть и те самые люди, которые владели этим местом и которые могли делать все что угодно на этом месте преступления с этими остатками от этого несчастного упавшего самолета: как угодно это передвигать, чем угодно это дырявить; что-то спрятать, что-то убрать, что-то добавить, что-то переложить, что-то поменять. Вот что хотели, то и делали, никто их не контролировал. Обсуждать это бессмысленно. 

Единственно, что может реально пролить некоторый дополнительный свет – это анализ бортовых самописцев. Он будет, по обещаниям голландской службы безопасности, в распоряжении которой находятся сейчас эти самописцы, это произойдет в 20-х числах сентября, они обещают опубликовать отчет о результатах анализа этих пленок. Хотя, с другой стороны, тоже не очень понятно, что, собственно, там может быть такого, потому что, ну, вот все системы самолета работали нормально, а вот еще через две секунды все системы самолета вообще перестали работать, потому что самолет развалился на куски. Вот что будет там на этом самописце. Ну, я, с другой стороны, не специалист, не могут понять, может быть, там действительно можно по показаниям самописца отличить, что, собственно, в него попало, и от чего в точности он взорвался. Мне трудно себе это представить, но может быть, что и можно. Посмотрим. 

Вот поэтому все и молчат. Все разумные люди, люди, которые хотят анализировать какие-то события, анализировать какие-то факты, какие-то реальные обстоятельства, они сидят и смиренно ждут, что будет дальше. Потому что пережевывать дальше интервью Майкла Бочуркива, где он говорит: я ничего не видел, ничего в этом не понимаю – больше невозможно. Это надо быть Делягиным, чтобы продолжать этим питаться, чтобы продолжать снова и снова вот как-то два раза в день вывешивать у себя в Фейсбуке эту историю. Ему очень надо, чтобы кто-нибудь, он считает, что от этого повторения что-нибудь изменится. Ну, может быть. И еще есть много таких желающих. Большое количество есть разнообразных любителей вот еще раз сообщить нам о том, что эксперты ОБСЕ пришли к неопровержимым доказательствам того, что вот все было сбито из пулемета, и еще раз показать нам это интервью Майкла Бочуркива, где он этого не говорит. 

Давайте все-таки временно перестанем, ладно? Я вот обращаюсь с этой просьбой ко всем тем, кто бесконечно нас мучает этими одними и теми же вопросами. Давайте дождемся, пока наступит 20-е или какое там, не помню, сентября, и появится у нас в руках какая-то реальная картина с новыми элементами, плюс к тем, которые мы имеем. А мы с вами хорошо помним, до какой степени отчетливо это все выглядело, собственно, в момент самой катастрофы, сразу после нее, когда были все эти бесконечные разговоры перехваченные самих этих бандюганов, которые хвастались друг другу, что они там что-то сбили. Когда была эта очевидная история с установкой вот этого класса Земля – Воздух, которая была в руках у этих бандитских формирований. Она там туда-сюда ездила, ее время от времени фотографировали, и на ней не хватало одной ракеты. Ну, в общем, все благополучно сходилось. Ну, с этим все уже более или менее понятно, давайте пойдем дальше. 

Ну вот, это, собственно, то, чему я хотел посвятить первую половину программы. Во второй половине будет наша традиционная страничка про продовольственные санкции. Я все-таки очень люблю про это поговорить и обязательно буду про это говорить. И я думаю, что мы с вами поговорим и про то, как развивается история с решением Гаагского суда по делу ЮКОСа. Помните, мы много про это разговаривали, как-то не хочется эту тему бросать, она явно стоит того, чтобы продолжить ее. Ну, и есть целый ряд вопросов про ВТО, которые мне задают в связи вот со всеми этими санкциями, тоже, конечно, про это поговорим. А сейчас давайте расстанемся на 2-3 минуты на новости и после этого продолжим программу «Суть событий» со мною, Сергеем Пархоменко. 

НОВОСТИ 

С. ПАРХОМЕНКО: 21 час и 35 минут, это программа «Суть событий», вторая половина программы. Я Сергей Пархоменко. Номер для смс-сообщений - +7-985-970-45-45. Сайт www.echo.msk.ru, на нем все благополучно работает. Он, правда, совершенно преобразился за минувшую ночь, стал еще прекраснее. Вот ударился об земь и вышел молодым красавцем. Заходите на сайт, смотрите, осваивайте, там много разных возможностей. 

«Некрасивый и неудобный сайт» - пишет Ольга. Неправда, Ольга. Это всегда так кажется после того, как происходит изменение дизайна и структуры, всегда. Вот если вспомнить, что вы же писали тогда, когда появился нынешний сайт «Эхо Москвы», вы тоже были очень недовольны, тоже очень ругались. Это происходит так неизбежно. А потом все оказывается хорошо, потом постепенно… Ну, понятно, что сейчас, наверное, там есть какие-то ошибки, какие-то неточности, какие-то небольшие недоделки. Все это будет в ближайшие несколько дней, несомненно, поправлено, с вашей помощью. И чем больше вы будете об этом писать, тем быстрее наши сайтостроители об этом узнают. Так что, не стесняйтесь, критикуйте. Но критикуйте по существу, пожалуйста, а не вот такими какими-то общими разговорами. 

Да, про что еще хотели мы с вами поговорить? Ну, про санкции, конечно, хотели мы поговорить. Понятно, что постепенно ситуация развивается. Развивается она ровно в том направлении, которое мы с вами предсказывали. Вот знаете, это просто какой-то бальзам на раны аналитика-предсказателя. Вот ровно чего я говорил, вот ровно то и происходит. А что происходит? Происходит постепенный откат, происходит постепенный вывод из-под санкций отдельных категорий товаров. Вот там то мальки лосося, то семенной картофель, то какие-то БАДы, то спортивное питание, то еще чего-нибудь, его чего-нибудь, его чего-нибудь. Все это происходит неспроста. Потому что каждый такой вход и выход, каждое движение вот этим санкционным рычагом – это чей-то интерес, это заплаченная кем-то взятка, полученный кем-то откат и это чья-то инсайдерская игра на бирже. Потому что люди, которые знают заранее об этих предстоящих изменениях, они всегда это свое знание могут дорого продать и обратить в деньги, играя акциями тех компаний, которые в результате этого выигрывают или проигрывают. Так что, так ровно это и происходит.

Тем временем, происходят на рынке те самые события, которые мы с вами предсказывали: происходит постепенное вымывание более дешевых товаров. Более дешевых, заметьте, а не более дорогих. Более дорогие становятся еще более дорогими. Ну, да – ну и что? Ну, в общем, это особенно не меняет их судьбы. А вот что происходит с дешевыми товарами, что происходит с теми товарами, которые были предметами повседневного спроса для наибольшего числа наших с вами соотечественников – вот это вот вещь действительно неприятная. 

У меня есть один хороший знакомый, который работает в ресторанном бизнесе, он время от времени присылает мне разные интересные бумаги из своей почты, я их иногда сам публикую, а иногда пересказываю. Вот прислал мне сегодня очень интересное письмо, которое разослано по нескольким ресторанам одной фирмой, которая поставляет в эти рестораны овощи, там, всякую зелень, салаты и всякое такое прочее. Очень интересное письмо, очень такое, я бы сказал, по-своему трогательное. В нем этот поставщик, точнее, некая дама, которая там от имени этого поставщика пишет, пишет своим клиентам, что, уважаемые клиенты, приносим вам извинения за то, что товар, а именно салаты, которые мы вам рассылаем (зеленые салаты), производства агрокомпаний Нижнего Новгорода и Краснодарского края, они, во-первых, плохого качества, и, во-вторых, очень дорогие. Мы понимаем, что вот как-то совершенно необоснованный происходит рост цен от этих поставщиков, и вызван этот рост цен сами понимаете чем. Он вызван исчезновением нормальной конкуренции и исчезновением тех поставщиков, которые до сих пор не позволяли вот этим вот нашим производителям это делать. Но ничего, не беспокойтесь, мы в течение, там, ближайшей недели эту ситуацию исправим и снова будем вам поставлять нормальный салат от импортных производителей, а вот эту вот ужасную дрянь за большие деньги, которую сейчас вам пытаются всучить, на этом вот оно кончится. 

Это очень характерная вещь, очень понятная и с экономической точки зрения очень объяснимая. Да, действительно, вот собственно это и происходит. Конкуренция нарушена. Те продукты, которые до сих пор в этой конкуренции одерживали верх, с рынка временно пропали. Значит, что произошло? Их подпирает снизу товар худшего качества, который считает, что наступил его час. Можно поднимать цены, можно диктовать рынку, можно это качество не улучшать, потому что и так возьмут. 

Рядом со всем с этим происходит история с Макдональдсом. Интересная на самом деле история. Понятно, что она носит абсолютно даже не идеологический, а такой сугубо политический характер. Ну, так представляют себе устройство иностранной жизни наши стратеги. Они считают, что вот сейчас в Белый дом как-то ввалятся акционеры и владельцы компании Макдональдс с дубинами и с криками: сволочи, сейчас же немедленно помиритесь с Россией, а то мы тут терпим убытки!

Вообще, для компании Макдональдс Россия – это довольно приличный кусок. Не надо ничего преувеличивать, но довольно большой в России, около 430 сегодня ресторанов Макдональдс работает. И понятно, что это важная страна для этой компании. И ежедневно почти миллион человек бывает в этих ресторанах, девятьсот с чем-то тысяч. И вот я нашел такую общую сумму, такую примерную очень сумму оборота. Это несвежая, надо сказать, цифра, 12-го года, то есть, 2-летней давности уже. Надо сказать, что как-то не много есть сведений о том, что, собственно, происходит. Вот 2 года тому назад оборот Макдональдса годовой составлял 42 миллиарда рублей, 2 года назад. Я думаю, что он существенно вырос с тех пор, потому что рестораны все новые и новые открываются. 

Вообще, если поговорить про Макдональдс по существу, то это, конечно, вещь противоречивая. Макдональдс сильно есть в чем упрекнуть, это правда. И немало есть исследований о том, что пища, которую они предлагают – это пища, конечно, нездоровая. Она жирная, она очень калорийная, она точно не способствует похуданию, она точно не способствует разнообразному натуральному питанию. 

Было много разных исследований относительно того, что технологии Макдональдса… а Макдональдс как раз, собственно, главный его секрет и главный критерий его успеха заключается в том, что они нам говорят: по всему миру одно и то же. Вот гамбургер, который вы съедаете в Турции, в Таиланде, в Японии, в Мексике, в Намибии, в Аргентине, в Нью-Йорке и в Москве – это один и тот же гамбургер. Он сделан из разных продуктов, потому что везде Макдональдс использует местные товары. И больше 80% сырья, которое используется для производства вот этих блюд Макдональдса, они российского происхождения на самом деле или какого-то ближнего происхождения. Ну, например, вот соусы, которые там в таких маленьких коробочках, они, по-моему, были украинские, у меня такое впечатление, так вот если почитать на них этикетки. Я не знаю, откуда они пойдут сейчас, но до сих пор они были украинскими. Мясо местное, картошка местная, салат, сыр, яйца, используемые там для всяких соусов, и так далее – это все местного происхождения.

Так вот, продукты всегда разные, а стандарты одни и те же. И, в общем, вкус один и тот же. И абсолютно одни и те же нормы. Там, вес этого гамбургера с точностью до полуграмма всегда один и тот же, и калорийность его та же, и содержание в нем жира такое же, и все совершенно, вот количество семечек на поверхности булочки, оно всегда одно и то же во всех странах, где бы вы эту булочку ни купили. И Макдональдс, конечно, умел и умеет до сих пор очень тщательно за этим за всем следить. 

Но в этих стандартах, конечно, тоже есть много всякого сомнительного. Например, есть такой знаменитый английский повар и популяризатор правильного питания, его зовут Джейми Оливер. Книжки его продаются, при желании вы можете взять и почитать. Он довольно молодой парень, очень такой какой-то веселый, разумный, правильный, я как-то очень его люблю. Он некоторое время назад устроил поход на Макдональдс. И он снял несколько уморительно смешных роликов, в которых он разоблачал технологии Макдональдса. 

Один был безумно смешной, он назывался «эпик фейл имени Макдональдса» и он заключался в том, что он на глазах у нескольких маленьких детей… он там собрал очень смешную компанию, там, из детишек лет, не знаю, там, пяти-шести, и на глазах у них он готовил куриные наггетсы, вот так, как они делаются в Макдональдсе. Он взял курицу, отрезал от нее мясо, вот, все ножки, крылышки, там, грудки – отложил в сторону, оставил только ужасный хребет, засунул его в блендер. Туда же добавил ужасной-ужасной какой-то куриной кожи, и жира, и каких-то еще куриных шеек и прочей всякой гадости. Все это размолол, добавил туда муки, добавил туда каких-то специй, еще чего-то, еще чего-то – получилась такая отвратительная масса. Он это все показывал детям, дети говорили «фу-у-у», как-то морщились от этого от всего, шарахались. Потом он слепил из этого наггетсы, пожарил их и спросил детей: ну, дети, кто теперь будет это есть? И дети все запрыгали, подняли руки и закричали: мы будем это есть, мы будем это есть! И выяснилось, что все равно невозможно детей от этого отвадить. Это была, конечно, шутка, но такая печальная шутка.

Потом, надо сказать, была серьезная история, потому что он доказал, что в мясе для гамбургеров – во всяком случае, на территории Соединенных Штатов; надо сказать, что это было не во всех странах, а вот в Соединенных Штатах он это доказал – используется некоторое химическое вещество, которое, там, помогает растворить часть лишнего жира и добавляет цвета этой говядине. В общем, неприятная химия. Он это доказал, Макдональдс это признал, извинялся и гарантировал, что они убрали из своей технологии это химическое вещество. Называлось оно гидроксид аммония. Все равно был большой скандал. 

В общем, к чему я это говорю? К тому, что, ну, есть какие-то реальные упреки, которые Макдональдсу можно предъявить. Но не эти, не те, которые сегодня предъявлены ему в российских ресторанах. А предъявлена ему, видите ли, антисанитария. Вот уж чего в Макдональдсе всегда хорошо, так это количество хлорки. Вот они там и драят, и драят, и моют, и моют, и все эти стандарты, они абсолютно железно выдержаны. 

При этом надо же ведь отдавать себе отчет, что рестораны Макдональдс – это как бы франчайзинг. То есть, есть местная фирма, которая строит эти рестораны и которая гарантирует центральной компании, в обмен на то, что центральная компания предоставляет ей право пользоваться своей символикой, своим дизайном, своими рецептами, своими технологическими секретами, и, главным образом, своим авторитетом. В обмен на это они гарантируют абсолютное соблюдение всех этих стандартов. И в том, что касается, там, размера кухни и стандартов хранения. Есть, например, там жесточайшие нормы относительно того, что сырое должно храниться в одном месте, а уже готовое, жареное – в другом месте. И эти два продукта не должны соприкасаться между собой. Это важнейший залог как бы гигиены и того, чтобы невозможно было этим отравиться. 

Но вообще всякий человек, который видел, как устроена кухня Макдональдса, и человек, который видел, как вообще обычно устроена кухня какого-нибудь российского кафе, какой-нибудь обычной российской забегаловки. Или, например, пищеблок российской больницы, вот, вы видели когда-нибудь, как это выглядит? Или, например, пищеблок какого-нибудь пионерского лагеря. Ну, они уже давно не пионерские, но вот это вот то, что вот у нас на месте пионерских лагерей, куда дети ездят на каникулы. Вот стоит вам один раз на это посмотреть, и тогда вы поймете, что такое настоящая антисанитария, что такое настоящее нарушение всех на свете норм и правил. А потом можете сравнить это с Макдональдсом. 

Это, конечно, кошмарное свинство. И совершенно очевидно, что это делается исключительно из политических соображений. Это такая идеологическая атака, это символ, который был выбран. И это еще один случай, когда государство, политика, вторгается в экономические взаимоотношения, абсолютно варварски, не отдавая себе отчета, ну, например, в том, что дырка ведь будет чем-то заполнена. 

Ну, значит, вместо Макдональдса будут какие-то «пирожки с котятами». Потому что, ну, у людей бывают разные жизненные обстоятельства. Человек где-то едет, ему нужно быстро что-то съесть. Он все равно что-то съест, он найдет, чего, потому что это же ведь зависит от конкретного бытового момента. И рынок займет эту нишу. Но чем он ее займет? Он займет это, как мы и по другим поводам с вами говорили, товаром более низкого качества по более высокой цене. Потому что сегодня, конечно, вот эти 430, или сколько их там, ресторанов Макдональдс по России, для тех, кто передвигается по европейской части страны на машине, тот, в общем, знает, какое это спасение. Потому что это, в общем, всегда чисто, всегда тепло, всегда светло, всегда работает туалет, почти всегда работает Wi-Fi, и всегда можно съесть эту булку с котлетой, зная, что ты ею не отравишься, абсолютно точно. Да, ты понимаешь, что это, в общем, вещь не самая здоровая, но гарантированная. Всегда по одной и той же цене в данный момент времени. Цена эта, конечно, меняется в зависимости от экономической конъюнктуры, но во всех ресторанах страны она одна и та же в один и тот же день. Всегда по одной и той же цене, с одним и тем же вкусом, одного и того же качества и с одними и теми же гарантиями доброкачественности. И в какую бы кошмарную дыру ты ни заехал, если ты видишь этот Макдональдс, можешь выдохнуть с облегчением – ну, по меньшей мере, тебя здесь не отравят. 

Значит, что на этом месте будет? На этом месте будет стоять какая-то дощатая хибара, в которой будут продавать какие-то лежалые пельмени, или будут распечатывать Доширак и запаривать его кипятком, или еще что-нибудь вроде этого. Ну, не будет же без этого, какая-то жратва при дороге будет все равно, и люди будут ею травиться. Это очень обидно, потому что эти люди будут отравлены собственно экономикой. Вот такая история. 

Про ВТО у меня спрашивают. Целая куча народа пишет мне про то, что, а где же во всей этой истории ВТО со всеми этими санкциями? И что, вот, ВТО же нас оштрафует, и мы же, наверное, будучи членами ВТО, подвергнемся каким-нибудь страшным наказаниям со стороны ВТО. Я посмотрел, как это все выглядит. Значит, ну, для начала: ВТО не оштрафует, ВТО само не обладает никакими… Всемирная торговая организация, если кто не понял, о чем я. Действительно, Россия после очень многих десятилетий разговоров, переговоров, сомнений и всяких сложных треволнений вступила во Всемирную торговую организацию, потому что это очень важные на сегодня критерии гармоничного развития экономических отношений с другими странами. 

Так вот, ВТО само не может оштрафовать, само не может наказать, там нет такого механизма. В рамках ВТО установлены некоторые процедуры, и если какая-то страна считает, что, будучи тоже членом ВТО, она пострадала от того, что другой член ВТО нарушил эти процедуры, то страна на основании этого может обращаться в суды, может обращаться в разные арбитражи и использовать это в качестве аргумента. 

Ну, вот, скажем, какая-нибудь Польша или, я не знаю, какая-нибудь Венгрия, продукцию которой мы сейчас отказываемся пропускать через границу на основании вот этих санкционных списков (а они тоже являются членами ВТО), они могут в свою очередь обратиться с какие-то суды и сказать: я член ВТО, Россия член ВТО; в нарушение тех правил, которые правилами ВТО были установлены, вот мне нанесен ущерб, я требую его компенсации. Это возможно. 

Есть ли внутри документов ВТО что-то, что регулировало бы такую ситуацию? Есть. Вот я полез, собственно, в основополагающий документ Всемирной торговой организации, так называемое Генеральное соглашение по тарифам и торговле. Это вот базовый документ ВТО, он подписан в 1947 году, сразу после войны, но с тех пор он много раз модифицировался, еще в 1994 году появилось соглашение. Но, собственно, положения вот этого Генерального соглашения по тарифам и торговле 1947 года действуют до сих пор. Там есть знаменитая 21-я статья. Эта 21-я статья называется «Исключения по соображениям безопасности». И чаще всего именно о ней говорят российские дипломаты и всякие представители правительства, когда пытаются анализировать ситуацию с санкциями с точки зрения вот этих вот правил ВТО. Что гласит эта 21-я статья? Вот что, она пишет: ничто в настоящем соглашении не должно быть истолковано – внимание – как препятствие любой договаривающейся стране предпринимать такие действия, которые она считает необходимыми для защиты существенных интересов своей безопасности. 

Короче говоря, если какая-то страна считает, что что-то важно для защиты существенных интересов ее безопасности, она может нарушить те договоренности, которые она приняла на себя в рамках ВТО. Вот Россия, некоторые ее представители говорят: о, так это оно и есть, вот имеются существенные угрозы интересам нашей безопасности, да? Вот есть всякие санкции, которые на нас наложили, есть всякие недружественные заявления разных стран. И вот мы для защиты существенных интересов нашей безопасности вот все сами и нарушаем, и отменяем все эти правила, объявляем эмбарго, не пропускаем то, не пропускаем сё, отказываемся от того, отказываемся от сего.

Но там дальше есть расшифровка. Там дальше, собственно, подробно объяснено, собственно, о какой безопасности-то идет речь. Безопасности не всякой, а безопасности вполне определенной. А именно, есть всего три пункта, что это за безопасность. Безопасность в отношении расщепляемых материалов или материалов, из которых они производятся. Ну, это ядерное топливо, это все, что связано с ядерной энергетикой, ядерным оружием и так далее. Второе. В отношении торговли оружием, боеприпасами и военными материалами, а так же торговли другими товарами и материалами, которые осуществляются прямо или косвенно для целей снабжения вооруженных сил. Вот тут тоже, если есть угроза интересам страны, безопасности страны в области торговли оружием, боеприпасами или какими-то вот там армейскими товарами, тогда да, можете нарушать. И, наконец, третье. Если они принимаются, вот эти вот меры для защиты безопасности, если они принимаются в военное время или в других чрезвычайных обстоятельствах в международных отношениях. 

Это интересный на самом деле поворот событий. Это что, мы этими санкциями признаем, что у нас военное время что ли? Что мы находимся в состоянии войны? С кем? С Украиной? С Европейским Союзом? С Соединенными Штатами, Канадой, Австралией и прочими странами, которые против нас применили эти санкции? Мы с кем в состоянии войны сейчас находимся? 

В общем, похоже, что вот эти вот базовые документы ВТО не позволяют на них сослаться в том, что касается вот этих самых наших так называемых ответных санкций, а на самом деле санкций, которые российское правительство наложило на саму Россию. Что из этого следует? Из этого следует, что надо ждать судов, надо ждать много судебных процессов, в ходе которых другие члены ВТО будут отстаивать свои интересы и требовать компенсаций того ущерба, который они в результате этих санкций понесли. 

Ну, и раз мы заговорили о судах, давайте я скажу в оставшиеся пару минут несколько слов о том большом процессе, о котором я говорил здесь много раз. Речь идет о так называемом деле ЮКОСа. Вы помните, что Гаагский арбитраж, Гаагский международный суд вынес абсолютно беспрецедентное решение: постановил, что компания ЮКОС была разграблена российским государством, и российское государство должно выплатить консорциуму акционеров, бывших акционеров разрушенной компании ЮКОС, ни больше ни меньше, как 50 миллиардов долларов. 

Это решение было объявлено в начале июля, это решение вступает в силу в конце января. С этого момента Россия становится должна не только 50 миллиардов, но еще и штрафные санкции, в размере примерно миллиард долларов в год нарастает эта сумма. И вот, собственно, постепенно в недрах российского государства созревает сейчас, по всей видимости, какое-то решение по этому поводу, что с этим со всем делать. Потому что первая какая-то попытка была сообщить, что этот суд нас не касается, мы его не признаем, он неправомочен. Но ничего из этого не получается, потому что Россия на протяжении 9-ти лет в этом суде участвовала. Если вы считаете, что этот суд неправомочен, нечего было принимать участие в судебном процессе добровольно, надо было 9 лет тому назад сказать: нет, мы не будем в это играть, нас здесь вообще нет, мы не знаем, что это за суд и кому он нужен.

И вот сейчас разгорается постепенно скандал, потому что не очень понятно, какое ведомство: Министерство финансов ли, или Министерство иностранных дел, или кто? Или Администрация президента, или Министерство топлива и энергетики, или Министерство экономики? Кто будет отвечать за, собственно, процесс чего? То ли выплаты этих денег, то ли отказа от выплаты этих денег. И происходит сейчас, надо сказать, довольно смешной на сторонний взгляд, довольно смешная процедура, когда Россия готовится к апелляции. Все больше и больше различных чиновников, вот об этом говорил министр иностранных дел Лавров в последнее время, заговорил об этом заместитель министра финансов Сергей Сторчак, о том, что, вот, мы вырабатываем тактику апелляции, у нас есть 90 дней, для того чтобы подавать апелляцию, сейчас будет апелляция. И они так серьезно это все говорят, как будто бы они не знают, что никакой апелляции не будет, потому что Гаагский трибунал этот самый, ну, не трибунал, а вот этот Гаагский арбитраж, не предусматривает вообще никакой процедуры апелляции. Мы с вами про это однажды уже говорили, давайте просто еще раз медленно это повторим: там нет никакой вышестоящей инстанции и, соответственно, там нет никакой возможности никуда апеллировать. 

А вот на этом я свою программу закончу, и мы встретимся с вами в будущую пятницу в программе «Суть событий» со мною, с Сергеем Пархоменко, и, может быть, продолжим этот разговор, посмотрим, как развивается вся эта история. Всего хорошего.

Источник